все версии — Украина — tsn.ua

В старых пятиэтажках есть небольшое окно из кухни в санузел, о назначение которого до сих пор точно никто не знает.

Даже сами обитатели хрущевок сегодня, вероятно, не знают, зачем нужно окно между кухней и ванной. Размер этого окошка был примерно 50х70 или 60х40 см. Интересно, что такие окна проемы встречаются и в дореволюционных домах. У большинства типичных хрущевок его убирали во время ремонта.

Зачем нужны окошечки между кухней и туалетом — популярные версии

Как дополнительное освещение и для экономии электроэнергии. Эта гипотеза наиболее правдоподобна. До появления электричества приходилось зажигать свечу или керосиновую лампу, чтобы войти в темную комнату. Делать это всякий раз при посещении санузла было неудобно, а свет из окна со стороны кухни спасал. Во время перебоев с электричеством, окошко также пригодилось. Да и для желающих сэкономить на электроэнергии окно было именно то.

Окно позволяло зрительно расширить пространство. В условиях минимализма метража кухонь и санузлов в «хрущевках», окно хоть немного украшало этот недостаток.

Чтобы спасти человека в случае травмы. Это одна из версий назначения остекленной части стены в старых домах. Скользкие полы, вода и минимум пространства для маневра могут стать причиной травм, не говоря уже просто, что человеку может стать плохо. В таком случае, если человек заперт изнутри, то гораздо проще помочь ему, разбив окно из кухни, чем взломать дверь. Последняя, кстати, открывалась наружу, что усложняет возможность выломать ее в условиях тесной прихожей.

Окно должно быть спасти от взрыва. Квартиры были оборудованы газовыми котлами или газовыми колонками. Утечка газа или какое-либо повреждение могло привести к взрыву. Отсюда появилась легенда, что при аварии мощная волна пройдет через окно и сохранит саму стену между кухней и санузлом.

Зачем окно между санузлом и туалетом

Борьба с туберкулезом и другими заболеваниями. Заболеть туберкулезом боялись, наверное, все. Темное, влажное помещение является оптимальной средой для возбудителя туберкулеза – палочки Коха и развитие других бактерий. Считалось, что ультрафиолет, который будет проникать с солнечным светом, через окошко защитит от болезни. Но, конечно, в окно ванны попадает минимум прямых солнечных лучей.

Чтобы избавиться от влажности и плесени. Этим можно было объяснить, если окошко открывалось. А открывалось оно не у всех. Обычно в ванной накапливалась пар и влага, помещение приходилось долго проветривать, чтобы избежать плесени. Внутреннее окно, открывавшееся створкой, решало эту проблему.

Что сегодня с окном, можно ли его убрать

В современных домах окно между санузлом и кухней не делают, поэтому у жителей нет необходимости его убирать. В старых домах жильцы часто просят закрыть или вообще убрать нишу из-под окна. Обычно для этого нужно разрешение БТИ. А в домах с газовыми колонками вообще не разрешают его демонтировать, аргументируя это нарушением безопасности.

Читайте также:

• Почему унитаз нужно смывать с закрытой крышкой: исследование ученых
• Куда сбрасывают отходы из туалетов в самолетах и откуда берется голубой лед

С какой целью в Советском Союзе ставили окно между ванной и кухней

Одной из самых отличительных черт советских «хрущевок» являлось маленькое окошко, которое располагалось в стене между санузлом и кухней. Даже люди, которые прожили в таких домах много лет, не знают истинное предназначение такого оконного проема.

Версии необходимости окна

В настоящее время существует несколько версий необходимости окна между ванной комнатой и кухней. Первая из них гласит о том, что проектировщики заложили окно на случай чрезвычайной ситуации — взрыва бытового газа. По их мнению, сила удара взрыва должна пройти через это отверстие в стене и уберечь ее от разрушения. Но жильцы «хрущевок» тут же скажут, что стена, отделяющая санузел и кухню в их квартирах настолько тонкая, что никакое окно не спасет ее от разрушения, так как она имеет толщину одного кирпича.

Вторая версия подразумевает создание оконного проема с целью уменьшения потребления жильцами электроэнергии в дневное время суток или возможность пользоваться санузлом во время отключения света. В вечернее время предполагалось, что света, включенного в комнате приема и приготовления пищи будет вполне достаточно, чтобы сходить в туалет или почистить зубы.

Еще одна версия несколько комичная, но имеет место. Она говорит о том, что, возможно, архитекторы задумали окно для того, чтобы визуально расширить пространство столь маленьких «хрущевских» кухонек.

Другие версии еще более странные. Они говорят, что таким образом мамы, которые были заняты приготовлением пищи, могли поглядывать за своими детьми, купающимися в ванной. Или еще одна — через окно можно вылезти тому, кто случайно захлопнул дверь в ванную.

Но более правдивой специалисты в области строения жилых домов считают вторую версию. Только окно во времена СССР было необходимо не с целью экономии счетов за электроэнергию, а с целью соблюдения санитарных правил по уровню освещенности. Согласно им, во все комнаты жилых квартир должен был попадать солнечный свет хотя бы 2 часа в день. «Хрущевки» строились в 50-60-е годы прошлого столетия, а это время было как раз периодом по активной борьбе со смертельно опасной болезнью — туберкулезом. Всем известно, что самой благоприятной средой для размножения туберкулезной палочки является влажная и темная среда. И именно для остановки ее размножения в проектах пятиэтажек появилось небольшое окно. Также солнечные лучи обладают естественным антибактериальным свойством и ничего плохого в этих окнах точно не было.

Несмотря на то, что в то время уже во всех многоквартирных домах действовала система вытяжки и вентиляции, специалисты считали ее недостаточно эффективной для обеззараживания воздуха и решили сделать оконный проем между санузлом и кухней. Это окно не имело створки и было глухим.

Окно победило туберкулез?

По словам инженеров и медиков, окно не сильно повлияло на снижение заболеваемости туберкулезом, поскольку располагалось слишком высоко. Болезнь сумели победить препараты, а не окно.

Многим жителям было некомфортно мыться или справлять нужду в комнате с окном, куда мог заглянуть сожитель. Именно поэтому жильцы часто заклеивали его обоями или закрашивали в несколько слоев краской.

В настоящее время нормы по уровню освещенности в жилых помещениях носят всего лишь рекомендательный характер и, конечно же, окна в ванную или санузлы никто не ставит. Люди сейчас сами выбирают, на какой стороне света им покупать квартиры, но самым благоприятной стороной по-прежнему считается южная или юго-западная сторона.

Мечта Сталина о коммунальной жизни умирает медленной смертью в России

Когда Даре Николаевне было всего несколько месяцев, мать заворачивала ее в одеяло и шла с ней по снегу в клинику возле их квартиры. Это были девяностые, Советский Союз только что распался, и Россия переживала почти полный экономический коллапс. Бесплатные продуктовые наборы, которые раздавала родителям новорожденных местная больница, пережили социализм и стали спасательным кругом для таких семей, как у Николаевны.

Теперь, спустя более двух десятков лет, район в центре Москвы, в котором выросли она и ее сестры, преобразился. Деньги, которые когда-то утекали из страны, вернулись, принеся с собой кофейни в скандинавском стиле и бутики банных принадлежностей. Изменилось все, кроме пятиэтажек, в которых живут местные жители. Самые лучшие и старые, с богатой отделкой и толстыми стенами, были построены Сталиным. Другие были заброшены Брежневым, заложены в рамках восстановительной кампании Хрущева или полностью предшествовали коммунистической эпохе. На некоторых, как и у нее, до сих пор висят таблички в память о погибших во время чисток, вытащенных из домов и увезенных в ночь.

Теперь грязные скопления квартир в центре российской столицы снова стали полем битвы. Построенные марксистами в награду за трудолюбивых государственных служащих, растущие цены на недвижимость превратили даже самое ветхое жилье в потенциальную дойную корову для тех, кому оно было передано. За исключением того, кто на самом деле владеет ими, не всегда ясно. Документы на собственность были капиталистической идеей, от которой отказалась советская система, а это означало, что владение стало на все десять десятых закона. Но на квартиру часто претендует более одной семьи, потому что в ней часто проживало более одной семьи одновременно.

Коммунальные квартиры, или коммуналки, в которых проживало большинство горожан в первые годы Советского Союза, от Москвы до Минска и Киева.

После революции 1917 года крестьян и батраков из деревни свозили автобусами в города, чтобы они трудились на фабриках и топили печи бурного промышленного роста страны. Люди, которые поколениями пасли скот или выращивали урожай на одном клочке земли, были вынуждены променять покой своих далеких деревень на троллейбусы и очереди за хлебом. Их загородные дома, построенные своими руками, были заменены одной комнатой, в которой родители и дети спали вместе, разделяя кухню и ванную комнату коммуналки между несколькими другими семьями.

© Карина Градусова

Коммунальная квартира, коммуналка дача

Укладка рабочих друг на друга начиналась как необходимость. Большевики не видели нужды в больших домах или просторных квартирах — по крайней мере, для партийной элиты — и поэтому дома бывших средних классов были изрезаны перегородками, разделены и разделены на части, чтобы удовлетворить новые потребности растущего общества. городское население. Однако вскоре это стало идеологическим. Если коммунизм начинается дома, то идея частной семейной ячейки, отделенной от коллег по работе стенами и всеохватывающими входными дверями, не соответствовала духу их смелого мировоззрения. Коммуналки, по словам чиновников, предлагали «новое коллективное видение будущего». Земля была заложена в новых специально построенных зданиях, в которых были кухни на полдюжины семей и ряды туалетных кабин, похожих на университетские холлы.

Нигде трансформация не была столь яркой, как в Калининграде. Бывший центр немецкой Восточной Пруссии, стратегический порт на Балтийском море в конце Второй мировой войны перешел под советский контроль. Сейчас это единственный эксклав России, зажатый между Польшей и Литвой. Его архитектура, состоящая из тщательно вылепленных домов и просторных купеческих квартир, не согласовывалась с новым руководством. Когда немцев изгнали через год после войны, их неоднократно заменяли русские и украинцы. В одном элегантном многоквартирном доме были разделены многокомнатные семейные квартиры, а через их столовые наспех возведена кирпичная стена, обозначающая территорию новых жильцов. Еда, сон и все, что между ними, теперь будет происходить в одном месте.

Коммуналка исчезла после первой серии реформ после смерти Сталина, и партийные чиновники надеялись, что уединение и комфорт сделают население более довольным советской властью. Теперь идея тесного жилья все чаще бытует в умах горожан, которые мечтают о домашнем офисе, из которого можно работать удаленно, а не о собственном туалете. И все же некогда широко распространенная коммуналка все еще имеет свое место в сознании людей на территории бывшего СССР, выступая в качестве декораций для советских писателей, таких как Булгаков и Зощенко, а также давая начало популярной песне.

© Карина Градусова

Наполовину насмешливая, наполовину ностальгическая, веселая песня российской поп-группы «Дюна» 1995 года «Коммунальная квартира» иронично провозглашает, что «нам не нужен отдельный дом, лучше жить вместе». В клипе на песню полуголые женщины, полицейские, мигранты из Центральной Азии и типичные русские мужчины стоят в очереди в туалет, воруют еду друг у друга и кружатся по захламленной кухне. Во всяком случае, это подчеркивает, как то, что когда-то задумывалось как грандиозный подвиг социальной инженерии, быстро и неизбежно превратилось в фарс, когда жизни полдюжины людей втиснулись в крошечную квартирку.

Квартира, чаще всего, как у Дары Николаевны. Ее коммуналка была одной из немногих центральных московских коммуналок, которые пережили коммунистическую эпоху, приютив десятки семей в разное время на всем пути от революции до падения Берлинской стены и далее. Будучи молодым специалистом в дорогом городе, она экономит деньги, живя бесплатно в четырехкомнатной собственности, которую она теперь делит со своей сестрой. Их мать и отец разошлись, в то время как другие жители перешли на плюшевые подушки или вообще уехали из города. Как и многие люди в таком же положении, им мало что может доказать их статус, кроме того, что они владеют ключами, так как ушли последние.

Однако двадцать лет назад все было по-другому. «Квартира была разделена на три семьи, — вспоминает она, — кроме нашей, там была женщина, которая жила одна — большую часть времени — и еще одна семья, девочка примерно моего возраста и ее мать. Обе женщины были алкоголиками, поэтому я помню, что атмосфера в квартире все время была конфликтной». Здание, которое теперь находится на территории элитной недвижимости, было зарезервировано для работников коммунальных служб, а квартира была предоставлена ​​ее отцу без каких-либо условий в качестве компенсации за десятилетие уборки снега и расчистки дорог в обледеневшей российской столице.

© Карина Градусова

Жизнь на близком расстоянии

В то время как советские граждане должны были жить вместе, делить мультиварку было явно слишком далеко. В результате в квартире Николаевны было три печи, а в больших коммуналках их могло быть с полдюжины. В стране, где покупка продуктов была занятием неполный рабочий день, отдельные шкафы с массивными замками были обязательными.

«Были небольшие ежедневные ссоры из-за самых простых вещей. У каждого была своя версия всего — свои кухонные поверхности, свои рулоны туалетной бумаги в туалетах — и не смей пользоваться чужими. Это было нелепо, потому что они устанавливали его определенным образом, чтобы увидеть, двигали ли его или трогали». Несмотря на это, «постоянно были очереди в ванную или чтобы приготовить что-нибудь на кухне».

Напряженность, возникающая из-за совместного проживания в маленьком пространстве, часто перерастала в откровенную враждебность. «Помню, как одна женщина подметала пол в холле, а потом весь мусор и пыль выбрасывала нам на коврик у двери, — рассказывает Николаевна. «Или она красила наш глазок своим лаком для ногтей, чтобы мы не могли видеть, что она делала в холле. И вот однажды я смотрел в зритель, как вдруг она вышла из своей комнаты и начала красить глазок. Я открыл дверь, и она была потрясена и убежала обратно в свою комнату».

Если повседневная жизнь и была сложной задачей, то она лишь усугублялась межличностными отношениями, возникающими между жителями, запертыми в крошечных пространствах в тесных помещениях. По словам Николаевны, в ее доме царили сплетни и скандалы, а напасти на него только ухудшили кислую атмосферу. «Две другие женщины постоянно пользовались нашим стиральным порошком, мылом и тому подобными вещами — не потому, что у нас были продукты получше, а просто потому, что хотели измотать нас эмоционально».

«Обе они были проститутками на полставки, поэтому вызывали мужчин в свои комнаты. Помимо работы дворниками, как они получили квартиру, они также приглашали мужчин обратно. А через какое-то время мой папа тоже начал с ними спать, изменяя моей маме. И иногда они вместе водку пили, когда она возвращалась с работы, и заставали его на месте преступления».

© Карина Градусова

В то время как этот образ жизни исчез из поля зрения в таких странах, как Россия и Украина, предназначенный исключительно для малообеспеченных и маргинализированных меньшинств, которые сдают в субаренду или наследуют ключи, кислая сторона совместной жизни вернула коммуналки в заголовки газет в 2015. Полицейский, проживающий в подмосковной коммунальной квартире, был задержан своими коллегами после убийства супружеской пары и их семилетнего ребенка, проживающих в одной из комнат. По словам опального офицера, он регулярно ссорился с соседями по квартире, но ссора, вспыхнувшая после того, как они открутили комплект свечей зажигания и отключили свет в его комнате, довела его до крайности.

Однако не у всех жизнь в коммуналке была одинаково мрачной. В статье для вологодской областной газеты «Красный Север» буквально на этой неделе Алексей Черемисин написал, что они были не столько причиной бед, сколько микрокосмом всего того, что происходило в обществе в то время, хорошего и плохого. . Описывая «гнилые рамы, сломанные дымоходы и потускневшие крыши», он объясняет, как он познакомился с теми, на вершине которых учился жить в застойные 1970-е годы.

Один из односельчан Черемисина, семидесятилетний старик, известный только как дядя Веня, как он рассказывает, нарисовал ярко-белой краской на ветхом доме большую вывеску, которая с характерной русской иронией гласила: «Да здравствует коммунизм». К тому времени, когда власти пришли его искать, Веня уже умер. Жильцов переселили, а дом вскоре снесли. Старик, кажется, использовал свои последние минуты на земле, чтобы протестовать от имени своих соседей.

Российский фотограф Карина Градусова попыталась запечатлеть жизнь последних оставшихся жителей коммуналки страны. В ее серии фотографий 2017 года, снятых в большом многоквартирном доме в столице, становится очевидным разнообразие тех, кто все еще держится за образ жизни по необходимости. Одинокие женщины, живущие со своими кошками, студенты, молодые семьи и пожилые алкоголики бок о бок чистят картошку и бреются в длинных ванных комнатах в стиле спортзала, прежде чем уйти в свои комнаты.

© Карина Градусова

Тот, кто выйдет последним, выключит свет?

Уровень ветхости почти не улучшился после падения коммунизма. В России культ «ремонта» — это всепоглощающая жизненная цель, экономическое вложение и хобби. Вместо того, чтобы переезжать домой, многие семьи предпочитают капитальный ремонт своих квартир, когда позволяют финансы и время. Однако тем, кто живет в коммуналках, как правило, не хватает ни средств, ни безопасности, чтобы сделать то же самое, и поэтому гниение только углубляется.

В некоторых случаях это имело катастрофические последствия. В этих бывших многоквартирных домах много угроз безопасности, и только на прошлой неделе в Санкт-Петербурге бригада из 17 пожарных почти час боролась с колоссальным пламенем, охватившим коммунальную квартиру. Один житель погиб, еще трое были спасены. Город, второй по величине в России, известен как столица-коммуналка, и официальные лица выразили обеспокоенность тем, что пожилые и уязвимые люди, живущие в стесненных условиях, особенно подвержены риску распространения COVID-19. .

© Карина Градусова

В Москве, где цены на недвижимость являются одними из самых быстрорастущих в мире, эти ветхие дома с их стойкими запахами и десятилетиями копившейся грязи привлекают внимание застройщиков и местных властей, которые хотят получить от этого выгоду. их перепланировка. Корпоративные покупатели выставили свои участки на целые дома под снос, в то время как частные лица, у которых есть лишние деньги, выяснили, что они могут купить комнаты в коммуналках за очень небольшую сумму, а затем подать заявление на переселение или компенсацию после сноса.

В результате идет жесткая конкуренция за оставшиеся ключи. В некоторых случаях люди, зарегистрированные по адресу, которого не видели годами, появляются и претендуют на право собственности. В других, потенциальные застройщики вынуждены торговаться со всеми, чье имя связано с недвижимостью, чтобы выкупить их и начать переоборудовать комнаты в единую квартиру.

Для Николаевны, у которой нет никаких доказательств собственности, кроме детских воспоминаний и цветочных горшков на подоконнике, все внимание создает проблему. Визит московского городского инспектора положил начало процессу, который в конечном итоге может привести к ее выселению из дома, поскольку чиновники стремятся нормализовать статус тех, кто живет в собственности, которую раздали их предшественники.

Москва, когда-то столица огромной коммунистической империи, превратилась в место, где квартиры, раздаваемые дворникам бесплатно, вызывают зависть и схемы быстрого обогащения. Завистливые соседи, бывшие соседи по квартире, магнаты корпоративной собственности и муниципальные работники — все они представляют угрозу для тех, кто все еще живет в сталинских квартирах, в которые когда-то втиснулись их родители. Жить вместе, кажется, не намного легче, даже когда между ними стены.

© Карина Градусова

Габриэль Гэвин — британский писатель и журналист, освещающий события в Центральной и Восточной Европе из России.

Карина Градусова — российский фотограф, проживающий в Москве.

Никсон и Хрущев устраивают «кухонные дебаты» в Москве, 24 июля 1959 года

Вице-президент Ричард Никсон и премьер-министр СССР Никита Хрущев (слева в центре) обсуждают перед выставкой кухни на американской выставке в московском парке Сокольники 24 июля 1959 года. АП Фото

В этот день в 1959 году вице-президент Ричард Никсон и советский лидер Никита Хрущев вступили в жаркую дискуссию о достоинствах капитализма и коммунизма во время церемонии открытия Американской национальной выставки в Москве. Противостояние, ставшее культовым событием холодной войны, произошло на образцовой американской кухне, оборудованной для ярмарки.

Для этого мероприятия американские экспоненты построили целый дом, напичканный трудосберегающими устройствами. «Этот дом, — сказал Никсон, — можно купить за 14 000 долларов (около 9 долларов).2000 в текущих долларах), и большинство американцев [ветеранов Второй мировой войны] могут купить дом по цене от 10 000 до 15 000 долларов. Позвольте мне привести вам пример, который вы можете оценить. Наши металлурги, как вы знаете, сейчас бастуют. Но купить этот дом мог любой сталевар. Они зарабатывают 3 доллара в час. Этот дом стоит около 100 долларов в месяц, чтобы купить его по контракту на 25-30 лет».

«У нас есть сталевары и крестьяне, которые могут позволить себе потратить 14 тысяч долларов на дом», — возразил Хрущев. «Ваши американские дома строятся только на 20 лет, поэтому строители могут в конце концов продать новые дома. Строим прочно. Мы строим для наших детей и внуков».

Со своей стороны, Хрущев также сказал, что русские уделяют больше внимания вещам, имеющим значение, а не роскоши. В сатирическом духе он спросил Никсона, существует ли машина, которая «кладет еду в рот и проталкивает ее вниз».

В какой-то момент их дебатов вице-президент-республиканец сказал советскому лидеру: «Я ценю вашу красноречивость и энергичность». Хрущев ответил: «Энергичный отличается от мудрого». На что Никсон сказал: «Если бы вы были в нашем сенате, мы бы назвали вас флибустьером». Вы все говорите и никому не давайте говорить… Для нас самое главное разнообразие, право выбора, тот факт, что у нас есть 1000 строителей, строящих 1000 разных домов. У нас нет ни одного решения, принятого наверху одним государственным чиновником».

Уильям Сэфайр, работавший в то время нью-йоркским публицистом в фирме, нанятой дизайнером кухни, заметил Хрущева и Никсона, идущих поблизости, и соблазнил их остановиться у образцовой кухни, где он сфотографировал их обмен.