Притворил дверь: Как пишется слово: «притворить дверь» или «претворить дверь»?

Содержание

Нил Армстронг притворил дверь за эпохой

https://ria.ru/20120826/731031087.html

Нил Армстронг притворил дверь за эпохой

Нил Армстронг притворил дверь за эпохой — РИА Новости, 26.05.2021

Нил Армстронг притворил дверь за эпохой

25 августа 2012-го Армстронг, первый землянин, ступивший на поверхность Луны, ушел из жизни . Ему было 82. Вместе с ним окончательно ушла целая эпоха – эпоха космической романтики и веры в способность высоких технологий решать проблемы человечества. Своей смертью Нил Армстронг как бы притворил за ней дверь. И ушел сам.

2012-08-26T16:35

2021-05-26T16:05

/html/head/meta[@name=’og:title’]/@content

/html/head/meta[@name=’og:description’]/@content

https://cdnn21.img.ria.ru/images/sharing/article/731031087.jpg?1622034319

РИА Новости

4.7

[email protected]

7 495 645-6601

ФГУП МИА «Россия сегодня»

https://xn--c1acbl2abdlkab1og. xn--p1ai/awards/

2012

РИА Новости

4.7

[email protected]

7 495 645-6601

ФГУП МИА «Россия сегодня»

https://xn--c1acbl2abdlkab1og.xn--p1ai/awards/

Новости

ru-RU

https://ria.ru/docs/about/copyright.html

https://xn--c1acbl2abdlkab1og.xn--p1ai/

РИА Новости

4.7

[email protected]

7 495 645-6601

ФГУП МИА «Россия сегодня»

https://xn--c1acbl2abdlkab1og.xn--p1ai/awards/

РИА Новости

4.7

[email protected]

7 495 645-6601

ФГУП МИА «Россия сегодня»

https://xn--c1acbl2abdlkab1og.xn--p1ai/awards/

РИА Новости

4.7

[email protected]

7 495 645-6601

ФГУП МИА «Россия сегодня»

https://xn--c1acbl2abdlkab1og.xn--p1ai/awards/

прощание с астронавтом нилом армстронгом, авторы

Прощание с астронавтом Нилом Армстронгом, Авторы

Сергей Варшавчик, обозреватель РИА Новости.

У нас было знаменитое гагаринское «Поехали!», у них армстронговское – «Это маленький шаг для человека, но гигантский для всего человечества», вошедшая в историю фраза, сказанная командиром космического корабля «Апполон-11» Нилом Армстронгом 20 июля 1969 года.

Американский астронавт Нил Армстронг

«Чтоб сказку сделать былью…»

Люди всегда мечтали летать как птицы и даже выше птиц. Манили необъятные просторы Вселенной, которые фантасты силой воображения населяли разумными существами.

Веками притягивала к себе взоры не только астрономов, но также поэтов и писателей и ближайшая спутница Земли, таинственная Луна, покровительница влюбленных.

Путешествия туда, в частности, совершали герои Сирано де Бержерака, Эдгара По, Жюля Верна, Герберта Уэльса. В романе Жюля Верна «С Земли на Луну прямым путем за 97 часов 20 минут», который был написан еще в 1865 году, два американца и один француз попадали туда в специальном вагоне-снаряде, который выстреливала огромная пушка.

В действительности же первой коснулась поверхности естественного спутника Земли «Луна-2», советская автоматическая межпланетная станция. Это произошло 13 сентября 1959 года. До полета в космос первого землянина оставалось всего лишь несколько лет. Сбывалось знаменитое «Мы рождены, чтоб сказку сделать былью, преодолеть пространство и простор…»

День Победы № 2

Главным богатырем современной научно-технической былины по праву стал Юрий Гагарин, который, вернувшись из космоса, в одночасье превратился в самого популярного человека на планете. Энтузиазм по поводу первого полета человека в неизведанное, в черную пустоту космоса, был столь велик, что спустя годы многие соотечественники признавались: страна так ликовала еще только один раз – отмечая 9 мая 1945 года Победу в Великой Отечественной войне.

Былью делали сказку не только СССР, но и США. Весь мир, затаив дыхание, следил за успехами двух сверхдержав в космосе, где одна сторона старалась не отстать от другой. Вслед за полетом Гагарина в 12 апреля 1961 года, 5 мая того же года совершил суборбитальный полет Алан Шепард, ставший в истории Америки ее первым астронавтом.

Покорители космоса были окружены ореолом героической романтики. В них видели провозвестников новой, более свободной эры, в которой уйдут в прошлое все мелкие, земные проблемы, а полеты к звездам станут делом простым и обыденным, примирив враждующие нации землян, поставив их перед лицом куда более грандиозного, чем земное копошение, вызова – вызова покорения Вселенной.

Как написал в 1966 году Юрий Визбор, «Мы построим лестницу до звезд,//Мы пройдем сквозь черные циклоны.// От смоленских солнечных берез,//До туманных далей Оберона».

60-е вообще стали десятилетием ракет. В отличие от наивных обывателей, политики с военными пытались решать свои геополитические задачи.

Карибский кризис 1962 года, когда мир едва не вступил в Третью мировую войну с применением ядерного оружия, показал, что научно-технический прогресс во многом находится во власти отдельных амбициозных личностей, причем по обе стороны идеологического фронта.

Героические будни

Космос неизбежно стал ареной соперничества двух супердержав: достижения одной страны сразу расценивались как своего рода щелчок другой по носу. Конкуренция была жесточайшей.

Первым землянином, вышедшим в открытый космос, стал Алексей Леонов. 18 марта 1965 года он покинул космический корабль «Восход-2», проведя в безвоздушном пространстве чуть более 12 минут. В ответ американец Эдвард Уайт летавший на корабле «Джемини-4» 3 июня 1965 года пробыл в открытом космосе 36 минут.

Алексею Леонову предстояло стать и первым человеком, ступившим на Луну. Однако советская лунная пилотируемая программа так и не была завершена. Виной тут целый ряд причин, начиная со смерти в 1966 году ее автора, главного конструктора Сергея Королева. Потом были гибель в 1967-м при неудачном приземлении нового корабля «Союз-1» космонавта Владимира Комарова, смерть в 1968 году в авиакатастрофе Юрия Гагарина…

При значительной разнице экономических потенциалов США и СССР лунный проект был в целом для советской экономики гораздо более дорогостоящим предприятием, нежели обычные орбитальные полеты.

На фоне некоторого снижения градуса идеологического противостояния у руководства Советского Союза к концу 60-х увлечение космосом стало потихоньку проходить. Леонид Брежнев, пришедший на смену снятого в 1964 году за «волюнтаризм» Никите Хрущеву, относился к идее полетов на Луну не с таким энтузиазмом, как его экспансивный предшественник.

Да и для большинства советских людей космонавтика превратилась, пусть и в героическое, но достаточно рутинное занятие.

Двое в Истории

Впрочем, в том, что мечты фантастов стали реальностью, многие до сих пор сомневаются. Возникла целая теория «лунного заговора», согласно которой космическая программа «Аполлон» — это одна большая мистификация со стороны со стороны правительства США, которое во что бы то ни стало решило опередить в космосе СССР.

Сторонники этой теории до сих пор ищут различные оптические аномалии в фотографиях приземления астронавтов на Лугу, указывают на якобы развевающийся «на ветру» американский флаг (что невозможно в условиях космоса) и вообще считают, что уровень развития космонавтики в Америке не позволял осуществить ей в 1969-72 годах посадку людей на Луне.

Позднее, впрочем, комические аппараты разных стран засняли лунные модули и следы, оставленные астронавтами при посещении спутника Земли.

Американские астронавты Нил Армстронг и Эдвин Олдрин устанавливают флаг США на лунной поверхности 20 июля 1969

Отказавшись от пилотируемой лунной программы, СССР, возможно, сохранил тем самым несколько человеческих жизней. 27 января 1967 года во время подготовки к первому пилотируемому полету по программе «Аполлон» на борту американского корабля случился сильный пожар, и весь экипаж в составе Вирджила Гриссома, Эдварда Уайта и Роджера Чаффи погиб.
Возможно, именно своих погибших товарищей вспоминал Армстронг, говоря о маленьком шаге, который был сделан им в момент исторического приземления на Луну.

А может быть, он вспомнил свои 78 боевых вылетов в качестве летчика во время войны в Корее, когда один раз был сбит. Или собственную аварийную ситуацию в 1966 году, во время полета на корабле «Джемини-8», который после стыковки с ракетой-мишенью «Аджена-8» вышел из-под контроля. Тогда, находясь в полуобморочном состоянии из-за колоссальных перегрузок, Армстронг сумел полностью отключить двигатели системы ориентации, включить ручное управление двигателей посадочной ориентации и погасить вращение ставшего неуправляемым корабля, который затем был посажен в Тихий океан.

Как заметил блогер pulman, «через тысячу лет от всего нашего XX века останутся только два имени — Гагарин и Армстронг». Что ж, может быть, и не два, но именно на этих двоих смотрело в XX веке человечество с надеждой, как на провозвестников новой эры.

Эра закончилась неожиданно быстро, и человечество вновь перевело взгляд на земные дела, больше не надеясь решить свои проблемы в космосе. Но ни Гагарин, ни Армстронг в этом не виноваты.

Мнение автора может не совпадать с позицией редакции

«Пещера» Евгений Замятин, Часть вторая

Мартин Мартиныч надел пальто, сверху подпоясался кожаным поясом (у пещерных людей миф, что от этого теплее), в углу у шифоньера громыхнул ведром.

— Ты куда, Март?

— Я сейчас.
За водой вниз.

На темной, обледенелой от водяных сплесков лестнице постоял Мартин Мартиныч, покачался, вздохнул и, кандально позвякивая ведеркой, спустился вниз, к Обертышевым; у них еще шла вода.

Дверь открыл сам Обертышев, в перетянутом веревкой пальто, давно не бритый, лицо — заросший каким-то рыжим, насквозь пропыленным бурьяном пустырь.
Сквозь бурьян — желтые каменные зубы, и между камней — мгновенный ящеричный хвостик — улыбка.

— А, Мартин Мартиныч!
Что, за водичкой?
Пожалуйте, пожалуйте, пожалуйте.

В узенькой клетке между наружной и внутренней дверью с ведром не повернуться — в клетке обертышевские дрова.
Глиняный Мартин Мартиныч боком больно стукался о дрова — в глине глубокая вмятина.
И еще глубже: в темном коридоре об угол комода.
Через столовую.
В столовой — обертышевская самка и трое обертышат; самка торопливо спрятала под салфеткой миску: пришел человек из другой пещеры — и бог знает, вдруг кинется, схватит.
В кухне, отвернув кран, каменнозубо улыбался Обертышев:

— Ну что же: как жена?
Как жена?

Как жена?

— Да что, Алексей Иваныч, все то же.
Плохо.
И вот завтра — именины, а у меня топить нечем.

— А вы, Мартин Мартиныч, стульчиками, шкафчиками… Книги тоже: книги отлично горят, отлично, отлично…

— Да ведь вы же знаете: там вся мебель, все — чужое, один только рояль…

— Так, так, так… Прискорбно, прискорбно!

Слышно в кухне: вспархивает, шуршит крыльями залетевшая птица, вправо, влево — и вдруг отчаянно, с маху в стену всей грудью:

— Алексей Иваныч, я хотел. .. Алексей Иваныч, нельзя ли у вас хоть пять-шесть полен…

Желтые каменные зубы сквозь бурьян, желтые зубы — из глаз, весь Обертышев обрастал зубами, все длиннее зубы.

— Что вы, Мартин Мартиныч, что вы, что вы!
У нас у самих… Сами знаете, как теперь все, сами знаете, сами знаете…

Туже узел!
Туже — еще туже!
Закрутил себя Мартин Мартиныч, поднял ведро — и через кухню, через темный коридор, через столовую.
На пороге столовой Обертышев сунул мгновенную, ящерично-юркую руку:

— Ну, всего… Только дверь, Мартин Мартиныч, не забудьте прихлопнуть, не забудьте.
Обе двери, обе, обе — не натопишься!

На темной обледенелой площадке Мартин Мартиныч поставил ведро, обернулся, плотно прихлопнул первую дверь.
Прислушался, услыхал только сухую костяную дрожь в себе и свое трясущееся — пунктирное, точечками — дыхание.
В узенькой клетке между двух дверей протянул руку, нащупал — полено, и еще, и еще. .. Нет!
Скорей выпихнул себя на площадку, притворил дверь.
Теперь надо только прихлопнуть поплотнее, чтобы щелкнул замок… И вот — нет силы.
Нет силы прихлопнуть Машино завтра.
И на черте, отмеченной чуть приметным пунктирным дыханием, схватились насмерть два Мартин Мартиныча: тот, давний, со Скрябиным, какой знал: нельзя — и новый, пещерный, какой знал: нужно.
Пещерный, скрипя зубами, подмял, придушил — и Мартин Мартиныч, ломая ногти, открыл дверь, запустил руку в дрова… полено, четвертое, пятое, под пальто, за пояс, в ведро — хлопнул дверью и вверх — огромными, звериными скачками.
Посередине лестницы, на какой-то обледенелой ступеньке — вдруг пристыл, вжался в стену: внизу снова щелкнула дверь — и пропыленный обертышевский голос: